Журналисты пытались связаться с ним по электронной почте, писали обычные письма, отправляли книги, и даже клали в почтовый ящик его дома записки с пакетиками жемчужного чая (Перельман переводится как «жемчужный человек»). Но все их попытки оказались тщетными. Как оказалось ученый неделями не проверяет почту, а на улицу выходит только в магазин. Однако журналистам из ''The New Yorker'' все же удалось взять у него интервью, и единственное что они узнали, это то, что от награды он отказался по принципиальным соображениям. Журналистам Перельман сказал следующее: “Пока я не был знаменитым, имел выбор - либо злобно осуждать математическое сообщество за его разобщенность, либо быть ручным. Теперь же, когда я стал очень знаменитой особой, надо что-то говорить, а я не хочу. Поэтому молча устранился”.
И все же, почему Перельман ушел из науки. Может, он решил, что после его грандиозного открытия с него хватит научных изысканий. Тогда почему он не приехал в Мадрид за медалью, с которой он мог привести домой не только 7 тысяч долларов (которые к ней прилагались), но и целый миллион, который ему совсем бы не помешал, учитывая, что сейчас он безработный и живет в блочной пятиэтажке с мамой на ее пенсию. Никому непонятен поступок человека, который сделал из награждения Филдса событие покруче Оскара. Однако, заглянув в прошлое ученого можно увидеть, что этому решению предшествовала длинная история.
Гриша Перельман еще с детства был посвящен в секреты математики. Уже в 4 года он штудирован учебник по математике для начальной школы, а в шестилетнем возрасте решал задачи с трехзначными числами. Мать Перельмана, Любовь Львовна школьная учительница по математике одной из ленинградских школ, в которой учился и сам Гриша, очень переживала, что не смогла определить своего одаренного сына в одну из престижных школ, из-за чего ей казалось, он в дальнейшем утратит свои знания и способности, общаясь с обычными детьми. Но в школе Гриша сам позаботился, чтобы его окружение соответствовало его уровню: он брал неуспевающих по математике учеников и делал из них “хорошистов”. В пятом классе Гриша был записан в кружок по математике при Дворце пионеров, а годом позже в кружок по физике и химии. Туда же чуть позднее родители записали и младшую дочь. Знающие Перельманов люди говорили, что Любовь Львовна мечтала, чтобы ее дети стали выдающимися математиками, так как самой ей не удалось достичь высот в этой области — она предпочла науке семейную идиллию, о чем жалела всю жизнь. Мать Гриши прилагала все свои усилия, чтобы перевести сына в достойное для него заведение. И, в конце концов, добилась того, чтобы одаренного ребенка перевели в физико-математическую школу. В дальнейшем Гриша трижды получал медаль на математической олимпиаде, одну из которых на международной олимпиаде в Будапеште. Тогда же Перельманам впервые пришло предложение из США продолжить обучение Гриши в одном из американских университетов. Однако Перельманы ответили отказом. Родители решили, что сначала он должен окончить школу с золотой медалью. Но, к сожалению, одаренному парню не удалось получить золотую медаль. Вспоминает школьный директор Тамара Ефимова — Гришу подвела физкультура: он рос слабым, рыхлым мальчиком. Я с трудом уговорила нашего физрука нарисовать ему в аттестате “четверку”. На самом деле Гриша и на “тройку” не тянул. Нормы ГТО он так и не смог сдать. Серьезные физические нагрузки были ему не по силам. Ну а в целом Гриша был обаятельный, красивый еврейский мальчик”. В действительности у Гриши Перельмана просто не было свободного времени, так как дважды в неделю он занимался в математическом кружке, и ходил в музыкальную школу, играл на скрипке. Зато в Ленинградский государственный университет его приняли без экзаменов.
Небезызвестную награду Филдса сравнимую только с Нобелевской премией, собирались вручить российскому ученому Григорию Перельману за доказательство “гипотезы Пуанкаре”, которая входит в семерку самых сложных задач XXI века. Стивен Смэйли и Майкл Фридман уже получали Филдсовские медали за доказательство этой гипотезы, но только относительно сфер в пяти и четырех измерениях. Перельман сделал свое открытие, на сей раз уже применительно к трехмерной сфере (что по сложности сравнивают только с гипотезой Ферма). Перельман, как и его предшественники, сделал “гипотезу Пуанкаре” теоремой, тем самым, увековечив свое имя в истории математики, физики и топологии. К тому же ученый должен был подать заявку в фонд Клэя, который обещал выделять по 1 миллиону долларов каждому, кто решит одну из задач, входящих в вышеописанную семерку. Однако российский ученый не приехал ни за обещанными деньгами, ни на собственное награждение…
Игры разума
Он дал миру доказательство “гипотезы Пуанкаре”, и отказался от премии “Миллениум” в 1 миллион долларов, не приехал на собственное вручение “Филдса” и ушел из науки. Теперь его называют “Надменным гением”.
Как говорят бывшие коллеги Перельмана: “Григорий - очень своеобразный человек, которого порой трудно понять. Он считает себя великим и хочет, чтобы его признали таковым без лишних, на его взгляд, проволочек. Для Перельмана важен тот факт, что гипотеза им доказана, и он считает, что деньги ему должны дать без всяких публикаций. Против награды он ничего не имеет. Но доказывать, что достоин ее, не желает”. Говорят, что в Санкт-Петербург даже приезжал сам президент всемирного союза математиков, сэр Джон Болл, чтобы уговорить Перельмана поехать в Испанию за премией. Но Перельман отказал ему также. Позднее журналистам из Нью-Йоркера он сказал: “Болл предложил мне три альтернативы: принять и приехать, принять и не приехать - в этом случае награда будет выслана позднее, или отказаться. Я сразу сказал, что выбираю третье”. Тем не менее ”The Guardian” назвала ученого умнейшим человеком на планете.
Вернувшись в Россию Перельман помещает в интернете две последние части своей работы, а чуть позднее публикует статью, в которой были заполнены уже все лакуны, дискредитировавшие в глазах многих ученых его первые работы. Однако настоящая интрига ждала его впереди, когда китайские ученые выпустили статью, в которой параллельно с восхищениями привнесенными в науку идеями Перельмана, позволившими преодолеть те трудности, с которыми столкнулся Хамилтон ученые поставили под сомнение его ключевые аргументы, назвав их “непонятными”, на основании чего предложили заменить их новыми (своими), также доказывающими “гипотезу Пуанкаре”. Таким образом, китайские ученые стали оспаривать первенство доказательства Перельмана самой “гипотезы Пуанкаре”. Американские журналисты немедленно отреагировали на подобное заявление своеобразным способом. Они заявили о нечистоплотности китайских ученых, мотивам которых они придали оттенок корыстного заговора. Именно с этого момента в медиа появились слухи о том, что Перельман обиделся на то, что его открытие поставили под сомнение.
После ознакомления с новыми предположениями, которые Перельман представил научному миру, ведущие американские университеты снова пригласили его в Америку, но на этот раз с разъясняющими лекциями. Приезд Перельмана в США стал настоящим событием для научного мира. На лекциях он собирает таких мировых ученых, как Эндрю Уайлса (доказавшего теорему Ферма) и Джона Нэша (доказавшего теорему Римана). Не было только Хамилтона.
В университете Перельман жил довольно странной для окружающих жизнью. Все уже привыкли видеть его шагающим по коридорам университета, уставившись в пол с растрепанной копной волос и держащим в руке блокнот, с которым казалось, он не расстается ни на минуту. С девушкой Гришу вообще никогда не видели. Однако он не упускал возможности облагораживать свои мысли искусством. Кроме того, что играл на скрипке, часто посещал Мариинку, но даже там он не расставался со своим дежурным блокнотом, и во время концерта мог не останавливаясь строчить какие-то формулы. Однако, всепоглощающая страсть Перельмана к теоремам, гипотезам и доказательствам не ограничивалась жизнью внутри мира чисел. Наряду с тем, что единственной темой, о которой с ним можно было долго беседовать, была математика, он имел среди однокурсников уважение, потому как, по словам последних никогда не болтал лишнего и не бросал слов на ветер. Если обещал, кому-то помочь, то никогда не забывал об этом. Вспоминает один из его бывших сокурсников: “Гриша — умный, как инопланетянин. Он был эрудированным по всем вопросам. Если у вас нет опыта общения с такими людьми, вам его не понять”.
После окончания университета и защиты кандидатской, живущий в своем мире Перельман, на удивление всем преуспел в материальном плане. Его статьи были отмечены на Западе, а позднее он получил предложение провести двухгодичную стажировку в Калифорнийском Беркли, результатом которой стали многочисленные предложения на работу в престижные ВУЗы Америки. Наибольшее впечатление от США, по словам самого Перельмана, на него произвели лекции одного из самых выдающихся математиков 20 века Ричарда Хамилтона на тему “гипотезы Пуанкаре”, и разработанный последним метод, известный как “потоки Риччи”. Как описал этот период своей жизни сам Перельман: “Жизнь удалась!”. Диалоги с Хамилтоном настолько увлекли Григория, что он решил предложить автору свои услуги и объединить усилия в доказательстве вышеупомянутой гипотезы. Хамилтону также понравились взгляды Перельмана, однако он не захотел с ним сотрудничать, утверждая, что сам скоро сможет разрешить этот вопрос при помощи разработанного им метода “потоков Риччи”. Перельман не стал настаивать на совместном проекте. Он просто вернулся домой в Россию и занялся “гипотезой Пуанкаре” самостоятельно. Но домой его заставила вернулся не обида на американского профессора, а домашние неурядицы. Дело в том, что его отец решил эмигрировать в Израиль, а мать категорически отказывалась уезжать из Питера. Перельману пришлось отказаться от всех заманчивых предложений переехать преподавать в США, хотя он понимал, что это единственный шанс получить не только профессиональное удовлетворение, но и приличный заработок. Со временем его сестра так же переехала преподавать в Швецию, где она живет по сей день. Перельман не хотел оставлять мать одну и долгое время жил в ее квартире, пока не получил однокомнатную квартиру в одной из девятиэтажек. Теперь Григорий Перельман вернулся на свое прежнее место работы, в которую он окунулся с головой пытаясь не обращать внимания на события кардинально изменившие его совсем не давно блестящие перспективы. Зарплата в 4 тысячи рублей хватало только чтобы заплатить за две квартиры, на проезд в метро и какую-то еду. Тогда Перельман занялся вопросами “гипотезы Пуанкаре” вплотную. В результате он опубликовал на математическом сайте статью, в которой познакомил научный мир со своими предварительными открытиями. Он также отправил письмо Хамилтону с описаниями достигнутых результатов, однако тот по какой-то причине даже не ответил. Безусловно, Перельман понимал нюансы своего поступка, разместив свои выводы в интернете. И тут снова обнаруживается природа гения: “Я исходил из следующей предпосылки: если в моей работе допущена ошибка и кто-нибудь использовал бы ее для выработки правильного доказательства, это доставило бы мне удовлетворение. Я никогда не ставил перед собой цель стать единственным обладателем ответа на вопрос Пуанкаре”.
Никому не понятно, почему же Григорий Перельман решил отказаться ехать в Испанию за присужденной ему наградой. Те же, кто лично знают Перельмана, совсем не удивляются его поступку. Его сотрудники и знакомые говорят, что он живет жизнью йога - питается только черным хлебом, яйцами, макаронами, молочными продуктами и отращивает ногти в несколько сантиметров. Когда в Нью-Йорке его спросили, зачем ему такие длинные ногти Перельман пожал плечами и ответил “Если они растут, чего я должен их состригать?”. Комментирует бывший сокурсник матмеха Андрей Бегун: “ Когда я узнал, что Гриша отказался от премии, то ничуть не удивился. Я уверен, что ему было важно решить эту теорему в первую очередь для себя, а как на сенсацию отреагирует общественность, ему по большому счету наплевать”. Ко всему прочему стало известно, что Перельман уволился с работы, и теперь ведет затворнический образ жизни. К тому же по его собственным словам он ”завязал” с наукой. Соседи отмечают его, как человека странного – ходит в одной и той же одежде с нестриженными волосами и бородой, выходит только в магазин за продуктами.
За выводом дело не станет. Он в равной степени очевиден и невероятен. Григорий Перельман один из тех ученых, которых привлекает наука в чистом виде, без того «попсового» оформления, которое изменяет настоящих открывателей не только в глазах общественности, но и в своих собственных глазах, так как обязывает их жить несвойственной для их природы жизнью. Несомненно, Перельман является вымирающим видом научных отшельников, именно тем видом, на котором строится эволюция науки современной цивилизации. А поведение самого Перельмана теперь останется в глазах научного мира еще более сложной загадкой, чем его собственное открытие.
